Так что, потыкав Ковалёва для очистки совести ещё какими-то датчиками, Шерр понял, что работы непочатый край и не факт, что с имеющимся оборудованием вообще удастся её завершить. Поэтому он плюнул и решил передохнуть, перекусить чем Бог послал (удивительно, но опытный космонавт атеистом не был, более того, среди космолётчиков вообще, как объяснил Шерр, атеисты составляли меньшинство), и поговорить заодно. Вот и сидели они теперь, булки жевали и за жизнь разговаривать готовились.

Шерр начал первым, очевидно, решил, что клиент созрел. Отставив стакан, он аккуратно промокнул губы опять же самой обычной бумажной салфеткой, скомкал её и бросил в стоящую на столе пепельницу. Или что-то напоминающее пепельницу — Ковалёв не уточнил, предпочитая для себя называть предметы привычными словами. Внимательно посмотрев на Ковалёва, Шерр задумчиво, чуть растягивая слова, произнёс:

— Если позволите, я начну издалека…

— Издалека будет долго, — невежливо перебил его Ковалёв. — Давайте лучше кратко: кто вы, что вы и зачем я вам понадобился?

— Вы? Мне? Да вы, если честно, мне совершенно не нужны. Я наткнулся на вас случайно: полетел на охоту, понимаете, смотрю — плетётся кто-то. Ну, я снизился, выпустил двух роботов-разведчиков, и они вас притащили. Честно говоря, я даже не знаю, зачем я это сделал, наверное, сработал инстинкт врача. Вы уже почти не дышали и были обморожены до такого состояния, что в условиях вашей планеты единственным спасением для вас была бы ампутация всего, что только можно отрезать. Во всяком случае, ни рук, ни ног спасти бы уже не удалось. Я запихал вас в регенерационную камеру, и она повела себя неадекватно. Теоретически регенератор должен был просканировать вас, считать генетический код и на основе его вырастить утраченные конечности, а заодно и всё, что было повреждено в организме. Вы вышли бы абсолютно здоровым человеком, не более, и ушло бы на всё про всё часа два. Однако по непонятной причине вместо стандартной программы запустилась программа генетической оптимизации. Честное слово, я даже не знал, что она была в памяти компьютера, вероятно, сохранилась с тех времён, когда этот корабль использовался каким-то образом в эксперименте по созданию суперсолдат. Точно не знаю, но даже в этом случае программа была заблокирована наглухо, и почему она запустилась, мне ещё предстоит разобраться. Если получится, конечно. Этот долбаный регенератор — детище ещё Первой империи, мы так и не смогли разобраться в принципе его работы и лишь бездумно копируем первичный образец. Короче, ваше тело было практически полностью растворено и клонировано вновь. Процесс занял месяц по вашему времени — из-за этого программа и была давно свёрнута, затраты на создание суперменов не оправдывали результата. На выходе получилось то, что получилось, хотя я, признаться, не ожидал подобного — результат превзошёл любые теоретические выкладки. Теперь не знаю даже, что с вами делать. В космос выбросить на всякий случай, что ли?

Доктор улыбнулся, показывая, что шутит, но секунду спустя улыбка исчезла с его лица. Он даже не успел рассмотреть движение Ковалёва — только смазанная тень и резкий порыв ветра, столь быстрым оно было. Миг — и он висит в воздухе, а Ковалёв спокойно, совершенно не напрягаясь, держит его на весу за горло. Одной рукой.

— Вам не кажется, что кто кого выкинет в космос — вопрос спорный? — Ковалёв чуть ослабил хватку. — Не шутите так больше, пожалуйста.

В сложившейся ситуации подчёркнутая вежливость просьбы прозвучала угрожающе, и когда отпущенный Шерр, массируя помятое горло, вновь сел на стул, то смотрел на Ковалёва если и не со страхом, то с заметным уважением.

— Признаться, не ожидал, — хрипло выдавил он. — Однако это очень хорошо, что у вас такие интересные способности. Пожалуй, мы действительно можем быть полезными друг другу.

— И чем же? — прищурился Ковалёв.

— Чтобы вы могли понять это, мне и надо начать издалека.

— Валяйте, — махнул рукой Ковалёв и по-барски развалился в кресле.

Шерр улыбнулся и начал свой рассказ.

Он рассказывал долго. Рассказывал о великой Первой империи, вышедшей с неизвестной прародины и завоевавшей огромный сектор галактики. Рассказывал о её падении в результате страшной войны с Иными, пришедшими из соседнего сектора, где они ломали и уничтожали непокорных и обращали в бесправных рабов тех, кто решил, сдавшись, купить себе жизнь. Рассказывал о том, как цивилизация оказалась отброшенной на столетия назад, как бились друг с другом жалкие остатки некогда победоносных армий и флотов, как утрачены были древние знания. Рассказывал о том, как потомки выживших в той войне по крупицам знаний, сохранившихся в уцелевших архивах, восстановили историю, и оказалось, что Первая империя в той войне победила, вышибла Иных из своего сектора и выжгла их планеты, но так и не нашла, откуда они пришли. Великая держава рухнула не от самой войны, а от её последствий — истощения всех и в первую очередь людских ресурсов (не секрет, что сильные и храбрые, генетическая сокровищница любого народа, в войнах гибнут первыми, и место их занимают те, кого раньше не пустили бы на порог), дикого голода, потрясшего многие планеты, а главное — человеческого эгоизма, заставившего драться между собой, отбирая друг у друга последний кусок. Ну и плюс то, что каждый мелкий чиновничек возжелал, воспользовавшись ситуацией, прибрать к рукам королевскую власть, тоже сыграло роль. Вспыхнувшая гражданская война пожрала надорвавшуюся империю.

В ответ на это Ковалёв, не понаслышке знакомый с подобной ситуацией (вспомнились лихие 1990-е), обозвал всех чиновников долбодятлами. Шерр согласно кивнул и продолжил свой рассказ.

Прошли века, и империя возродилась. При всей пакостности человеческой натуры и её врождённой глупости, на некоторых планетах сохранили остатки космических технологий. Жалкие лодчонки по сравнению с дредноутами прошлого, корабли последних, чаще всего провинциальных оплотов цивилизации, вновь стали, подминая под себя соседей, создавать и укрупнять государства. Процесс длился сотни лет и закончился, что вполне закономерно, образованием Второй империи. Однако это было уже далеко не то — даже на пике своего развития и могущества Вторая империя во многом уступала Первой. Возможно, со временем она и достигла бы её уровня и даже превзошла его, но… История любит повторяться. Империя вновь рухнула, разметав по космосу осколки, в число которых попала и эскадра адмирала Гасса, бултыхающаяся сейчас в Солнечной системе.

Узнав об этом, Ковалёв весьма удивился. Огромная эскадра — мёртвая по сути, без охраны? Шерр лишь улыбнулся:

— Вы представьте подводную лодку, которая легла на грунт на огромной глубине. Она ничего не излучает, не шумит, полное радиомолчание. Обнаружить её, конечно, возможно… Теоретически. Но для этого надо более-менее точно знать её местонахождение, а ведь куда мы ушли, не знал никто. Космос побольше ваших океанов будет, а куда уходила эскадра, не знал никто. — Шерр повторил эту фразу так, будто старался убедить сам себя. — Более того, судя по иногда долетающим и перехватывающимся станциями слежения эскадры обрывкам переговоров, нас и не искали — там сейчас такая заваруха, что не приведи Господь, вдобавок вновь падение технических возможностей… Словом, найти законсервированную эскадру очень сложно, слава Великим Ёжикам!

— Чего-чего? — опешил Ковалёв.

— Ой, ничего, простите… Я просто от скуки пристрастился ползать в вашем Интернете, вот и набрёл на интересную книжку. [9]

— А, тогда понятно, — кивнул задумчиво Ковалёв. — Там и не такое найти можно.

— Именно, — согласился доктор. — Так получилось, что из всей эскадры уцелел только я, а был я всего лишь вторым помощником Главгада…

— Кого-кого? — вновь не понял Ковалёв.

— Так моего шефа звали. Совершенно незаслуженно, кстати. Просто он всегда был непредвзят и вдобавок резок, поэтому и прилепилось… Впрочем, не суть. Я лежал себе спокойно в регенераторе, сломанную ногу залечивал, вдруг щёлк — и свет погас. А пришёл в себя уже через сто лет… Это, по-вашему, почти двести лет. Оказывается, когда мой организм мгновенно стареть начал, регенератор сработал по аварийной программе и законсервировал его. А когда время прошло и новых команд не поступило, то та же программа меня из консервации вывела. Правда, пришлось мне новое тело клонировать, потому как старое в хроновороте пришло в полную негодность, ну да это уже даже не проблема была, а так — лёгкое неудобство.